Сегодня прочитал интересную статью написанную Р.Сулеймановым, которая позволяет понять этот хаос в голове Эрдогана
Статья называется «Религия как фактор трансформации турецкого общественно-политического дискурса в XXI веке»
Приведу выдержки из статьи
После победы ПСР в Турции стал постепенно происходить пересмотр роли ислама в общественно-политической жизни, а также во внешней политике государства. В качестве иллюстрации приведём такой пример. В 1999 г. избранный депутат турецкого парламента Мерве Кавакчи была освистана коллегами за то, что явилась на церемонию присяги в чаршафе (турецкий вариант хиджаба); сегодня, 20 лет спустя, наличие головного убора у женщины во время нахождения в главном законодательном органе страны считается правилом хорошего тона.
Постепенно ПСР привлекала на свою сторону новых последователей, прибегая к исламскому дискурсу. В частности, на многочисленных митингах приближённые Эрдогана называли его «наместником Бога на земле», «человеком, вобравшим в себя все признаки Бога», «вечным руководителем» и т. д. Поддержка же других партий называлась не иначе, как «ширк» (“многобожие”)
Не последнюю роль в этой связи играли джамааты, которые, по выражению И. Саетова, с легкой руки ПСР в XXI в. берут реванш за то пренебрежительное отношение, которое они к себе испытывали на протяжении XX в. со стороны кемалистов. Партией была проделана большая работа по привлечению на свою сторону представителей исламских общин республики (порядка 6.2% населения страны). Сегодня принадлежность к тому или иному религиозному ордену, джамаату или тарикату (за исключением движения «Хизмет») считается очень почётным для представителей турецкой политической элиты. Все крупные турецкие джамааты либо на официальном уровне позиционируют себя как братства суфиев, либо придерживаются идеологии, основанной на суфизме, который ввиду его склонности к ортодоксии исторически всегда был ближе туркам, находившимся в условиях постоянного фронтира европейской цивилизации.
Трансформации общественно-политического дискурса в Турции во многом способствовали изменения во внешней политике страны после прихода ПСР к власти – даже в большей мере, чем изменения во внутриполитической жизни. Идеологической базой для этого стали идеи политолога и профессора Стамбульского университета Ахмета Давутоглу, сформулированные в книге «Стратегическая глубина», где он, в частности, отмечает, что Турция стоит на перекрёстке нескольких цивилизаций, является для них связующим звеном и, кроме того, как преемница Османской империи, некогда владевшей практически всем Арабским миром, сегодня является “мусульманской сверхдержавой”. Таким образом, Турция, по мнению А. Давутоглу, обречена на роль ведущего игрока региона и международных отношений в целом.
Большое значение Давутоглу придавал вовлечённости республики в региональные проблемы. Он подчёркивал, что Турция ответственна за безопасность и стабильность в регионе. По его мнению, Анкаре следует принимать более активное участие в разрешении региональных споров, таких как палестино-израильский конфликт.
В настоящее время эта активность турецкого руководства проявляется, в частности, на сирийском направлении (военные операции «Щит Евфрата» и «Оливковая ветвь», астанинский формат переговоров), а также в стремлении играть роль «ревнителя благ мусульман» во всём мире (гуманитарная помощь беженцам рохинджа в Мьянме в 2017 г., жертвам цунами в Индонезии в 2018 г.). Выступления на многолюдных митингах и демонстрациях, где глава республики сообщает об очередных победах турецкой армии, делают Р.Т. Эрдогана героем в глазах населения, а успехи военных отмечаются почти как национальные праздники.
Особую роль в этом действе играет Управление по делам религии Турции (Диянет) во главе с профессором и богословом Али Эрбашем, который, прибегая к исламским символам и молитвам, делает акт войны оправданным и даже сакральным. Все турецкие военные, которые погибли в результате операции в Африне (по данным турецких властей, их число уже превышает 50), объявляются шахидами (мусульманами, погибшими за веру).
Примечателен случай, когда 24 февраля 2018 г., выступая на партийной конференции в городе Кахраманмараш (юго-восток республики), Эрдоган подозвал к себе на сцену маленькую плачущую девочку, одетую в камуфляжную униформу, и призвал её не плакать, пообещав ребёнку, что, если она погибнет, её похоронят с почестями и укроют турецким флагом.
Особую роль в обеспечении поддержки широких слоёв населения играют интеллигенция и представители шоу-бизнеса, многие из которых так же единодушно высказались за операцию в Африне. Особенно популярным стало размещать в социальных сетях вроде Instagram посты об успехах турецкой армии. Повсеместно подчёркивается, что турецкие солдаты сегодня являются прямым наследниками той армии, которая стояла у истоков республики почти 100 лет назад.
Кроме того, многие актеры и поп-исполнители прибегают к религиозному дискурсу, в котором подразумевается, что любой солдат турецкой армии, погибший на войне, погибает за веру (о чём упоминалось выше). Таким образом, в начале XXI в. ислам фактически стал неотъемлемой частью общественно-политического дискурса в Турции. Военная риторика, любые рассуждения о войне, её сакрализация сегодня происходят в республики не иначе, как через призму ислама.
Тема закрыта
